Мы предлагаем вам информацию о современных
российских политзаключенных: журналистах, ученых, верующих, политиках и
просто людях, на долгие годы брошенных в тюрьмы и лагеря по
сфабрикованным делам. Их не показывают по телевизору, об их судьбах не
узнать из газет. Власть хочет, чтоб о них забыли. Но мы верим, что узнав
о них, вы не останетесь равнодушными.
Кочесоков (Кочесоко)Мартин Хусенович родился 16 ноября 1988 года, житель Нальчика, учредитель и глава черкесской общественной организации «Хабзэ», сопредседатель Демократического конгресса народов России. Имеет высшее образование, аспирант Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований, работал журналистом-фрилансером. 2 марта 2021 года осуждён к 3 годам лишения свободы условно с 1 годом испытательного срока по ч. 2 ст. 228 УК РФ («Незаконное приобретение и хранение наркотиковв крупном размере», до 10 лет лишения свободы). Находился под стражей с 7 по 25 июня 2019 года, когда был переведён под домашний арест. С 23 августа 2019 года под подпиской о невыезде.
Описание дела
Мартин Кочесоков задержан якобы с 268,1 граммами марихуаны 7 июня 2019 года. Согласно материалам дела, его машину ВАЗ-211440, по распоряжению, поступившему из Центра по противодействию экстремизму (ЦПЭ, Центр «Э») МВД Кабардино-Балкарской республики (КБР), на автодороге в Лескенском районе КБР, остановил наряд дорожно-патрульной службы (ДПС) полиции. После этого к Кочесокову подбежали бойцы СОБР «Эльбрус» Росгвардии в масках и оперативники Центра «Э», уложили его на асфальт и заковали руки в наручники за спиной. Прибывшая дежурная следственно-оперативная группа (СОГ) из ближайшего отдела полиции зафиксировала добровольную выдачу задержанным пакетика из кармана брюк и пакета из салона машины, в которых оказалось 268,1 граммов марихуаны. Затем его доставили в Лескенский ОМВД.
Единственным доказательством обвинения в том, что Кочесоков сорвал коноплю в ноябре 2018 года и полгода хранил её, являются его собственные показания, от которых он отказался. Но и они противоречат друг другу: на допросе 8 июня 2019 года он якобы сказал, что после сбора хранил растение в своей машине, а в явке с повинной 17 июня 2019 года — что спрятал пакет с коноплёй рядом с местом сбора на окраине села Урух, где он хранился до 6 июня 2019 года. Учитывая, что Мартин Кочесоков отказался от этих показаний в июне 2019 года, а следствие после этого продолжалось ещё более года – у него было много времени для подтверждения версии обвинения в сборе и хранении обвиняемым наркотиков. То, что этого не сделано — очередное подтверждение версии защиты о том, что наркотики подброшены.
По данным источника Daily Storm в правоохранительных органах, задержание Кочесокова проводил десяток людей в масках. Они вытащили его из машины, уложили лицом в асфальт и под дулом автомата предложили выбор: либо признать наркотики своими, либо быть убитым как экстремист. Также издание сообщает, что руки Кочесокова обсыпали марихуаной, чтобы тесты на основе смывов оказались положительными.
Сестра Мартина Аида Герг уверяет, что её брат «не курит, не пьёт, ведёт здоровый образ жизни». Подобные показания в суде дали и многие другие свидетели защиты. Напомним, что наркологическая экспертиза, проведённая по постановлению следователя, подтвердила, что Кочесоков не употребляет наркотики.
В связи с вышеизложенным мы полагаем, что наркотики Мартину Кочесокову были подброшены.
8 июня 2019 года, уже после задержания Кочесокова, силовики провели обыск в офисе возглавляемой им общественной организации «Хабзэ» в Нальчике. При этом были задержаны активисты «Хабзэ», в частности сооснователь организации Азамат Шорманов. «Нас опросили и отпустили. На допросе спрашивали, причастны ли мы к связям с иностранными агентами, в чём суть Демократического конгресса [народов России]», — рассказал он.
Заметим, в ходе обысков в доме Мартина Кочесокова и в офисе «Хабзэ» были изъяты флэш-карты и компьютеры. Объяснить, какое отношение эти изъятия имеют к обвинению в хранении наркотиков, и вообще что-либо пояснять по поводу этих изъятий оперативник Мурат Гонов в суде отказался, сославшись на государственную тайну.
Ранее, 16 мая 2019 года Мартин Кочесоков, активисты «Хабзэ» и участники Демократического конгресса народов России из других субъектов РФ провели межрегиональный круглый стол в Нальчике, посвящённый проблемам федерализма в России. Там звучала резкая критика федеральных властей, в частности, говорилось о том, что субъектам федерации и органам местного самоуправления необходимо делегировать больше полномочий. Критиковались принятые Госдумой РФ в 2018 году поправки в закон «Об образовании» вводящие добровольность выбора родного языка в качестве языка обучения в школе, из-за которых, по мнению активистов, уменьшается изучение языков народов России.
Как отметил Азамат Шорманов, после круглого стола в Нальчике появились статьи в местных провластных СМИ о том, что Мартин Кочесоков — агент США, а ещё один черкесский активист — агент турецких спецслужб. В своих показаниях подсудимый вспомнил, что такие публикации были в соцсетях.
Шорманов также пояснил, что в ходе обыска в офисе «Хабзэ» силовики забрали якобы на экспертизу все электронные носители информации.
«Ничего противозаконного мы не делаем. Всё, чего мы добиваемся, прописано в Конституции — возможность изучения родного языка в регионах, закон о федерализме. Но нам почему-то начинают создавать препятствия,» — заявил Азамат Шорманов.
Аслан Бешто, руководитель организации «Кабардинский прогресс», рассматривает этот случай как попытку любой ценой «вытолкнуть представителей черкесского национального движения за рамки правового поля», вывести их в уголовно-экстремистское направление, где можно безнаказанно делать с ними что угодно. Бешто сообщил, что к задержанию Мартина Кочесокова готовились заранее. «Одновременно на нескольких ресурсах, контролируемых штатными троллями, появилось небольшое подобие интервью от якобы однокурсника Кочесокова, где тот говорил о приверженности последнего к наркотикам», — говорит Бешто. Он подчеркнул, что знает Мартина Кочесокова много лет и уверен: «Ни к каким наркотикам и близко он отношения не имел и иметь не может».
ССП, согласно международному Руководству по определению понятия «политический заключённый», считает Мартина Кочесокова лицом, незаконно преследуемым по политическим мотивам. Преследование направленно на недобровольное прекращение или изменение характера его публичной деятельности как оппозиционного политика и критика действующей власти. Оно осуществляется по политическим мотивам исключительно из-за его политических убеждений в связи с ненасильственным осуществлением свободы выражения мнений, а также свободы объединений, гарантированных Конституцией РФ, Международным Пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.
Признание лица политзаключённым или преследуемым по политическим мотивам не означает ни согласия ССП с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.
Для поддержки российских политзаключённых ССП собрал в 2019 году 1.562.346 руб., выдано на поддержку политзаключённых и политрепрессируемых 1.447.973 руб. (51 перечисление в помощь 36 политзекам и жертвам преследования по политическим мотивам).
Для поддержки российских политзаключённых ССП собрал за IV квартал 2020 года 327.585 руб., выдано на поддержку политзаключённых и политрепрессируемых 222.859 руб. (14 перечислений в помощь 16 политзекам и жертвам преследования по политическим мотивам).
Оппозиционные активисты и политики Мария Алёхина, Дмитрий Барановский, Анастасия Васильева, Николай Ляскин, Олег Навальный, Любовь Соболь, Олег Степанов, Люся Штейн,Кира Ярмыш и Константин Янкаускас обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 33, ч. 1 ст. 236 УК РФ («Подстрекательство к нарушению санитарно-эпидемиологических правил, повлекшее по неосторожности массовое заболевание или отравление людей либо создавшее угрозу наступления таких последствий», до 2 лет лишения свободы), в связи с призывами прийти на мирные акции протеста 23 января 2021 года. Находятся под домашним арестом, за исключением Николая Ляскина, в отношении которого избрана мера пресечения в виде запрета определённых действий, по строгости приближающаяся к домашнему аресту.
В январе 2021 года сразу после того, как оппозиционный лидер Алексей Навальный объявил о возвращении в Россию из Германии, где он лечился после отравления, в отношении его соратников и сторонников развернулась беспрецедентная в истории современной России волна репрессий. Более 4 тысяч человек были задержаны 23 января 2021 года в день массовых мирных митингов с требованием его освобождения, сотни — подвергнуты административному аресту, десятки активистов и участников митингов стали фигурантами многочисленных уголовных дел по более чем дюжине статей УК РФ. Одним из наиболее абсурдных среди них является дело о нарушении санитарных норм на митинге в Москве. Нам также известно, что похожее дело было возбуждено ещё как минимум в Нижнем Новгороде, где прошла серия обысков; мы планируем осуществлять мониторинг ситуации. Мы считаем, что подобного рода дела направлены исключительно на пресечение активности оппозиционно настроенных граждан и, в случае Олега Навального, на взятие заложника с целью давления на самого Навального.
Борьба с распространением коронавирусной инфекции в очередной стала циничным поводом для усиления репрессий в отношении граждан России и урезания их гражданских прав, как до этого в уголовных делах Николая Платошкина и Юлии Галяминой.
Всем обвиняемым инкриминируется только то, что они призывали выйти на мирный митинг 23 января 2021 года в центре Москвы. Тот факт, что на эти призывы могли откликнуться лица, находящиеся на самоизоляции, с нашей точки зрения, не должно образовать состава преступления в действиях тех, кто призывал приходить на митинг — обвиняемые не знали и не могли знать о такого рода последствиях, и не должны нести ответственность за такое поведение, как не несут её сотрудники магазинов или кафе. В действиях обвиняемых нет ни преступной легкомысленности (когда лицо «без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий»), ни преступной небрежности (ситуация, при котором лицо «при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия»), согласно ст. 26 УК РФ, являющихся вариантами преступления, совершённого по неосторожности, а сами призывы участвовать в мирных протестах не были адресованы лицам, заражённым коронавирусом. Важным представляется и абсолютная голословность обвинения, отсутствие каких-либо объективных данных о том, привёл ли данный митинг к росту заболеваемости коронавирусной инфекцией или нет, а также вероятное использование зависимых от следствия свидетелей обвинения, в том числе человека, заявившего о том, что он пришёл на митинг, нарушив самоизоляцию.
Даже если исходить из того, что несогласованная акция протеста Пушкинской площади могла повлечь угрозу заражения коронавирусной инфекцией, как считает следствие, то с точки зрения российского законодательства действия её организаторов могли быть квалифицированы, к примеру, по ч. 1 ст. 20.6.1 КоАП РФ («Невыполнение правил поведения при введении режима повышенной готовности на территории, на которой существует угроза возникновения чрезвычайной ситуации»), как это происходило в случаях, когда массовые скопления людей не носили политического характера. Действия же лиц, которые в принципе не имели никакого отношения к организации данного публичного мероприятия, в частности, Марии Алёхиной и Люси Штейн, не должны, с нашей точки зрения, подпадать под действие даже и административной статьи. Мы исходим из того, что право на свободу собраний играет принципиально важную роль, и эпидемиологические ограничения, связанные с эпидемией ковида, не могут и не должны являться безусловным основанием для запрета публичных акций (тем более, даже одиночных пикетов) и ограничения права на свободу собраний, закреплённого ст. 31 Конституции РФ. Более того, нет однозначных доказательств того, что публичные мероприятия на улице, которые не запрещены в демократических странах, могут серьезно повлиять на заболеваемость коронавирусной инфекцией, тем более, в сравнении с концертами, поездками в общественном транспорте, посещением ночных клубов и т.д
Трое из фигурантов этого уголовного дела ранее были признаны политзаключёнными Союзом солидарности с политзаключёнными. Речь идёт об упомянутой выше Марии Алёхиной, Константине Янкаускасе и Олеге Навальном. Они повторно становятся жертвами репрессивной системы из-за своих политических взглядов, а Олег Навальный повторно становится заложником и средством давления на своего брата. Николай Ляскин, в свою очередь, ранее был признан нами лицом, преследуемым по политическим мотивам без содержания под стражей.
В связи с вышеизложенным, руководствуясь международным Руководством по определению понятия «политический заключённый», мы считаем Марию Алёхину, Дмитрия Барановского, Анастасию Васильеву, Николая Ляскина, Олега Навального, Любовь Соболь, Олега Степанова, Люсю Штейн, Константина Янкаускаа и Киру Ярмыш политзаключёнными. Их преследование осуществляется по политическим мотивам исключительно из-за их убеждений в связи с ненасильственным осуществлением свободы выражения мнений, а также свободы мирных собраний, гарантированных Конституцией РФ, Международным Пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, с нарушением права на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных международными договорами и российским законодательством. Оно направленно на недобровольное прекращение или изменение характера их публичной деятельности как оппозиционных политиков и/или критиков действующей власти
Мы требуем немедленного освобождения Марии Алёхиной, Дмитрия Барановского, Анастасии Васильевой, Николая Ляскина, Олега Навального, Любови Соболь, Олега Степанова, Люси Штейн, Константина Янкаускаса и Киры Ярмыш и привлечения к ответственности виновных в их незаконном уголовном преследовании.
Признание лица политзаключённым или преследуемым по политическим мотивам не означает ни согласия ССП со взглядами и высказываниями признаваемых лиц, ни одобрения их высказываний или действий.
Средства на юридическую помощь незаконно преследуемым участникам мирных протестных митингов собирают правозащитные проекты «ОВД-Инфо» (http://donate.ovdinfo.org) и «Апология протеста» (http://apologia.pro).
Вы также можете помочь всем политзаключённым, сделав пожертвование на счета Союза солидарности с политзаключёнными:на карту «Сбербанка России» № 5469 3800 7023 2177 или на Яндекс-кошелёк 410011205892134.
Традиционные благотворительные вечера в поддержку политзаключенных “За вашу и нашу свободу” пока что продолжают проходить в онлайне. В пятницу 29 января 2021 года в 19:00 виртуальном зале Сахаровского центра выступят писатель и драматург Виктор Шендерович, поэты Сергей Плотов, Игорь Иртеньев и Алла Боссарт. Пожалуйста, зарегистрируйтесь, и мы пришлем вам ссылку на конференцию в зуме за час до ее начала (http://sakharovcenter.timepad.ru/event/1527352). Вечер также будет транслироваться в прямом эфире в youtube-канале Сахаровского центра.
Боровиков Андрей Владимирович родился 15 мая 1988 года, живёт в Архангельске; экоактивист, участник движения «Поморье – не помойка», координатор областного штаба Алексея Навального. Обвиняется в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 242 УК РФ («Незаконный оборот порнографических материалов с использованием сети «Интернет»», до 6 лет лишения свободы), в связи с размещением клипа группы Rammstein на песню Pussy на своей странице «ВКонтакте» в январе 2014 года. Находится под подпиской о невыезде с 29 сентября 2020 года.
Ранее, 27 сентября 2019 года, Октябрьский районный суд города Архангельска приговорил Боровикова к 400 часам обязательных работ по ст. 212.1 УК РФ (»Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования»). В рамках этого дела Боровиков был признан ССП лицом, преследуемым по политическим мотивам.
Мы полагаем, что этот клип является легитимным объектом современной популярной музыкальной культуры. Так в официальном паблике панк-группы «Тараканы» указано, что «больше 20 000 пользователей добавили клип в свои видеозаписи, больше 200 — его версию 18 », т. е. ту, которую сохранил в своих видеозаписях Боровиков в 2014 году. У нас нет информации о возбуждении иных уголовных дел в России в связи с размещением клипа Pussy; единственное известное нам уголовное дело в связи с ним было возбуждено в крайне репрессивной Республике Беларусь и закончилось освобождением обвиняемого от уголовной ответственности.
Мы уверены, что нет оснований утверждать, что этот клип воспринимался Боровиковым не в качестве обычного явления попкультуры, а в качестве некой запрещённой «порнографии», что Боровиков имел умысел распространять порнографические материалы. Учитывая же, что в интернете размещено большое количество значительно более откровенных и натуралистичных материалов, предположение, что в качестве порнографии кто-то бы стал использовать небольшую часть короткого музыкального клипа, содержащую соответствующие сцены, представляется по меньшей мере абсурдным и не учитывающим современные информационные реалии. Таким образом, даже в случае, если бы следствие сочло бы данный клип порнографическим, оно не должно было возбуждать уголовное дело в связи с тем, что, в соответсвии с ч. 2 ст. 14 УК РФ, «не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности».
Представляется очевидным, что повторное уголовное преследование известного в Архангельске оппозиционера и гражданского активиста не имеет никакого отношения к декларируемой цели защиты общественной нравственности. Схема с вербовкой агента с целью «изобличения» «преступления» Боровикова и с его внедрением в региональный штаб Навального является слишком сложной для того, чтобы считать возбуждение уголовного дела в отношении активиста простой случайностью, тем более, что оперативным сопровождением этого дела занимался областной Центр «Э». Само уголовное преследование по обвинению в размещении добровольно удалённого к моменту возбуждения уголовного дела видеоролика неадекватно реальной или предполагаемой общественной опасности деяния, тем более, что оно началось через несколько месяцев после этого. Многомесячное расследование такого анекдотического уголовного дела является абсурдным и рационально объяснимым только явной ангажированностью МВД.
Мы согласны с позицией международной правозащитной организации Amnesty International, отметившей, что «Андрей Боровиков регулярно принимает участие и организует мирные собрания, участвует в публичной дискуссии об общественно-важных проблемах, в том числе в социальных сетях. Его мнение зачастую расходится с позицией исполнительной власти, а его критика явно не нравится некоторым её представителям. В этом контексте мы видим нынешнее уголовное преследование Андрея Боровикова политически мотивированным, имеющим целью наказать и опорочить его за критику органов власти».
В связи со всем вышеперечисленным, Союз солидарности с политзаключёнными, согласно международному Руководству по определению понятия «политический заключённый», находит данное уголовное дело политически мотивированным и направленным на недобровольное прекращение публичной деятельности Андрея Боровикова, а также на удержание власти субъектами властных полномочий, использующих репрессивные методы в ходе целенаправленной борьбы со сторонниками Алексея Навального и иными оппозиционерами. В действиях Боровикова отсутствует состав преступления, при этом он обвиняется избирательно по сравнению с другими лицами, а само уголовное преследование неадекватно реальной или предполагаемой общественной опасности деяния.
ССП считает преследование Андрея Боровикова политически мотивированным и призывает немедленно закрыть уголовное дело в его отношении.
Признание лица политзаключённым или преследуемым по политическим мотивам не означает ни согласия ССП со взглядами и высказываниями признаваемых политзаключёнными лиц, ни одобрения их высказываний или действий.
Сбор средств на защиту Андрея Боровикова проходит на карту «Сбербанка» его жены Дарье Боровиковой: номер карты 5336 6902 1960 8991 (Дарья Васильевна Б.).
Яндекс-кошелёк410011205892134 и карта «Сбербанка» № 5469 3800 7023 2177 Союза солидарности с политзаключёнными для помощи всем политзекам.
Помогать политзаключённым теперь можно не только делая классические пожертвования, но и приобретая многоразовые маски, столь актуальные в наше время. Маски с логотипом ССП это одновременно — средство индивидуальной защиты, способ напомнить окружающим о наличии политзаключённых, и возможность совершить пожертвование.
При покупке маски при желании можно добавить к её стоимости 100 или 300 рублей дополнительного пожертвования.
Ссылка на каталог с масками ССП, а также одеждой и аксессуарами других НКО — https://clck.ru/SZnyY
За мерч для ССП спасибо Марии Черных (основательница проекта Merchism) и Максиму Жегалину (актёр и поэт).
Майсигов РашидАсланович родился 24 октября 1987 года. Житель города Назрань. Редактор ингушского оппозиционного интернет-издания «Фортанга.ORG». Образование высшее. Холост. Приговорён по ч. 2 ст.228 УК РФ(«Хранение наркотиков в крупном размере») к 3 годам колонии общего режима. Также обвиняется по ч. 1 и 2 ст. 280.1 УК РФ («Публичные призывы, направленные на нарушение территориальной целостности РФ с использованием средств массовой информации либо электронных или информационно-телекоммуникационных сетей»). Находился под стражей с 12 июля по 19 ноября 2019 года, когда был переведён под домашний арест. После оглашения приговора 16 сентября 2020 года вновь взят под стражу.
Почти 13 часов после задержания ни родители, ни адвокат Магомет Аушев ничего не знали о его местонахождении, хотя защитник обращался в различные правоохранительные структуры, пытаясь найти его. Как позже рассказал Майсигов, ему не позволили позвонить адвокату, все это время его держали в здании УФСБ, а ночью передали сотрудникам МВД и поместили в ИВС при ОМВД по г. Назрань. Арестант подробно рассказал как его пытали — били током, подключая провода к мочкам ушей, душили и угрожали обвинением в измене Родине, если он не подпишет признательные показания, что он и сделал. Адвокат встретился с ним только на следующий день 13 июля 2019 года. Во время официального допроса в качестве подозреваемого уже в присутствии адвоката журналист отказался от признательных показаний.
Эксперт республиканского наркодиспансера Джохар Султыгов рассказал в суде, что не обнаружил следы героина в анализах подсудимого, а при его осмотре — внешних признаков употребления наркотика. Это совпадает с выводами ростовского эксперта Сергея Ткаченко — он не обнаружил следов наркотиков в образцах волос Рашида Майсигова. Допрошенный в суде свидетель обвинения эксперт УФСБ Евгений Ивашин, бравший смывы с рук журналиста, в которых были обнаружены следы героина, допустил, что следы наркотиков могли попасть на руки Майсигова через ручку, которой он подписывал протоколы обыска. Он добавил, что бутылка с дистиллированной водой, которую использовали, когда брали смывы, была вскрыта до того, как он прибыл на обследование.
Следователь следственного управления МВД по Ингушетии Илез Пугоев рассказал в суде, что оформил задержание Рашида Майсигова в 21 час 40 минут 12 июля 2019 года, сразу после его доставки к нему, т. е. спустя 13 часов после его фактического задержания сотрудниками ФСБ. Адвокат отметил в суде, что таким образом, были грубо нарушены конституционные права его подзащитного и нормы УПК РФ.
Рашид Майсигов активно освещал в «Фортанге» протесты в Ингушетии в связи с передачей Чечне части её территории. Как сообщала «Фортанга», незадолго до ареста Майсигов прервал работу в издании, сообщив, что ему поступают в связи с ней анонимные угрозы.
Все эти данные дают нам веские основания полагать, что наркотики Рашиду Майсигову были подброшены, а протокол его личного досмотра является недопустимым доказательством.
Что касается ст. 280.1 УК РФ («Публичные призывы к нарушению территориальной целостности РФ»), то она, с нашей точки зрения не имеет права на существование в нынешней редакции. Мы согласны с позицией ведущего российского центра, исследующего экстремизм в России — Информационно-аналитического центра «Сова», в соответствии с которой государство может криминализировать лишь такие проявления сепаратизма, которые связаны с насилием и с пропагандой насильственных действий с целью отторжения регионов Российской Федерации, а не теоретические рассуждения о допустимости их отделения.
Во вменяемых Рашиду Майсигову текстах нет призывов ингушей к вооружённой борьбе за присоединение к Грузии, как и призывов к грузинской или иной армии к вторжению в Россию, нет призывов к насилию.
«С нашей точки зрения, только призывы к насильственному сепаратизму могут быть запрещены в интересах поддержания безопасности, а запрет на любое публичное обсуждение возможного территориального (пере)устройства России чрезмерно ограничивает право на свободу слова. Фактически нынешняя формулировка ст. 280.1 УК, запрещающая любые призывы к сепаратизму, допускает привлечение к ответственности за дискуссию по политическим вопросам, представляющим общественный интерес, поэтому мы выступаем за её изменение», — заключает центр «Сова». Мы считаем исчерпывающим данный анализ, а слова Майсигова — не имеющими признаков преступления.
Кроме того, «преступные» листовки были найдены и изъяты в доме журналиста в ходе незаконного ОРМ, с нарушением УПК РФ и прав обвиняемого на защиту, поэтому, по закону, не могут использоваться в качестве доказательств обвинения в суде.
ССП, согласно международному Руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное преследование Рашида Майсигова политически мотивированно, направлено на удержание власти субъектами властных полномочий и на недобровольное прекращение или изменение его журналисткой деятельности и публичной критики власти. Лишение свободы было применено исключительно в связи с ненасильственным осуществлением свободы слова, при фабрикации события одного преступления и отсутствии состава другого, в нарушение права на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Конституцией России, Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.
ССП считает Рашида Майсигова политическим заключённым и призывает его немедленно освободить. Мы требуем привлечь к ответственности должностных лиц, виновных в его преследовании.
Адрес для писем и денежных переводов:
386230, Республика Ингушетия, г. Карабулак, ул. Карабулакская, 1, ФКУ СИЗО-1 ОФСИН России по Республике Ингушетия, Майсигову Рашиду Аслановичу 1987 года г. р.
Цуркан Карина Валерьевна родилась 6 октября 1974 в Кишинёве, проживала в Молдове до 2007 года, когда переехала в Москву; на момент ареста была членом правления – руководителем блока трейдинга ПАО «Интер РАО». Обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ст. 276 УК РФ («Шпионаж», до 20 лет лишения свободы). Получила российское гражданство в апреле 2016 года, отказавшись от молдавского, однако ФСБ считает, что Цуркан совершила преступление в то время, когда была гражданкой Республики Молдова, в связи с чем она обвиняется в шпионаже, а не в государственной измене по ст. 275 УК РФ; по информации Посольства Румынии в Москве, также получила румынское гражданство 2 апреля 2014 года, что Цуркан категорически отрицает. Находится под стражей с 14 июня 2018 года.
Хронология дела
Член правления ПАО «Интер РАО» Карина Цуркан, возглавлявшая в корпорации блок трейдинга и занимавшаяся вопросами экспорта и импорта электроэнергии, а также курированием части зарубежных активов, была задержана 14 июня 2018 года. На следующий день Лефортовским районным судом города Москвы ей была избрана мера пресечения в виде заключения под стражей, она была помещена в СИЗО «Лефортово». 28 июня 2018 года Московский городской суд признал арест Цуркан законным. В тот же день она была выведена из правления ПАО «Интер РАО» решением совета директоров компании.
16 января 2020 года решением Первого апелляционного суда Цуркан была изменена мера пресечения на запрет определенных действий ввиду истечения предельного срока содержания под стражей. 7 февраля 2020 года Второй кассационный суд отменил решение об освобождении Цуркан и вновь взял её под стражу.
На протяжении периода предварительного следствия Цуркан, по её утверждениям, неоднократно предлагалось дать признательные показания в обмен на смягчение меры пресечения, однако она не признала вину ни в момент задержания и первого допроса, когда защиту осуществлял адвокат по назначению, ни в ходе дальнейшего следствия, заявляя о непричастности к инкриминируемым деяниям.
21 сентября 2020 года в Московском городском суде состоялось предварительное слушание по делу, а 29 сентября 2020 года началось рассмотрение дела по существу.
Фабула обвинения
По версии обвинения, как её излагают открытые источники, Цуркан якобы была завербована в 2004 году полковником Александром Попеску (бывший сотрудник молдавских спецслужб, часто выступающий экспертом в местных СМИ) и получила оперативный псевдоним «Карла». С июня по сентябрь 2015 года она хранила с целью передачи представителям иностранного государства составляющие государственную тайну сведения и не позднее 29 сентября 2015 года передала их Службе информации и безопасности (СИБ) Молдовы, которая затем передала их разведывательным структурам стран НАТО. Данные сведения Цуркан якобы получила 21 апреля 2015 года на рабочей встрече в Министерстве энергетики РФ, во время которой обсуждались вопросы о поставке электроэнергии на территорию Украины, в т.ч. в не контролируемую центральным правительством часть Донбасса.
В 2015 году, согласно первоначальной фабуле обвинения, молдавская разведка направила три рапорта на английском языке в спецслужбы НАТО, где приводился дословный перевод трёх секретных писем Минэнерго в правительство: о поставках газа в Молдову, о поставках электроэнергии в Крым и на территорию самоправозглашённых ДНР/ЛНР соответственно. По информации защиты, в итоге секретной информацией были признаны только сведения о поставке электроэнергии на Донбасс.
Основания признания политзаключённой
Защита утверждает, что обвинение Цуркан основано на плохо читаемых ксерокопиях анкеты агента, якобы составленной в её отношении молдавской разведкой, и разведывательных сообщений. При этом информация в анкете, датированной 2004 годом, не соответствует действительности. Так фотография скопирована из биометрического паспорта, выданного в 2008 году, место жительства актуально на 2011 года, а информация об образовании соответствует 2015 году. По утверждению Цуркан, анкета содержит множественные орфографические и грамматические ошибки, очевидные для носителя молдавского языка, и содержит явные следы исправлений; образец данной анкеты можно найти в интернете. Защита указывает и на то, что почерк лица, заполнявшего эту анкету, не соответствует почерку полковника Попеску, чьим именем она подписана. Следователь ФСБ при этом как отказался вызывать Попеску на допрос, так и проводить почерковедческую экспертизу.
Более того, ФСБ отказывается сообщить источник происхождения данных документов, ссылаясь на показания единственного засекреченного свидетеля, сотрудника силовых структур, получившего эти ксерокопии от неназванного оперативного источника в спецслужбах Молдовы. Также ФСБ не смогла назвать способ передачи информации, которым якобы пользовалась Цуркан. При этом у Цуркан не было доступа к государственной тайне и она не давала подписок о её неразглашении. Ещё одним аргументом защиты является то, что разведывательные донесения молдавской разведки текстуально совпадают с секретным документом Министерства энергетики, к которому у Цуркан не было допуска, но который фигурирует в деле. Иными словами, могла сложиться ситуация, когда в поисках источника молдавских спецслужб в энергетическом секторе ФСБ пошла по пути наименьшего сопротивления и решила обвинить в шпионаже произвольно выбранного топ-менеджера молдавского происхождения по, фактически, дискриминационным основаниям из-за её национальности и связей с иностранным государством. Мотивация, которой следствие объясняет якобы имевшее место согласие Цуркан работать на молдавские спецслужбы, при этом представляется крайне сомнительной: они не могли ни способствовать её карьерному росту в российской корпорации, ни, тем более, материально её заинтересовать, учитывая, что арестованные следствием её активы превышают 1 миллиард рублей.
Постановление о привлечении в качестве обвиняемой от 7 ноября 2019 года, опубликованное 18 сентября 2020 года адвокатом Цуркан Иваном Павловым, полностью подтверждает ранее имеющуюся информацию о деле. В данном документе не указано ни то, каким образом Цуркан получила доступ к сведениям, составляющим государственную тайну (в постановление лишь указано, что с ним Цуркан ознакомили некие «неустановленные должностные лица Минэнерго России в нарушение требований законодательства Российской федерации по защите государственной тайны»), ни способ передачи секретных сведений молдавским спецслужбам, ни размер денежного вознаграждения, желание получить которое якобы мотивировало её вести шпионскую деятельность, ни причины, по которым она столько времени хранила якобы доказывающие её вину документы. Мы согласны с защитой, что обвинение Цуркан не выдерживает никакой критики и не соответствует требованиям, установленным УПК РФ.
На обвиняемую, её родственников и адвокатов оказывается давление со стороны спецслужб – слежка, прослушивание телефонов, блокировка телефонных звонков. Мать Цуркан утверждает, что все 23 дня, которые Цуркан находилась на свободе, за ней непрерывно следили оперативники ФСБ. При этом защитой собраны документы и свидетельства, подтверждающие фальсификацию основных доказательств в уголовном деле, несмотря на это уголовное дело не прекращено, а защите отказывают во всех ходатайствах, включая ходатайство о проверке доказательств. Материалы уголовного дела максимально закрыты даже для стороны защиты, что препятствует проведению независимых экспертиз. ФСБ через суд запретила защите не только копировать материалы дела, но даже делать выписки, из-за чего материалы дела адвокатам приходится учить наизусть.
Уголовное преследование Карины Цуркан совпадает по времени с резким увеличением числа дел по обвинению в шпионаже и госизмене. Мы полагаем, что конвейер «шпионских» дел используется субъектами властных полномочий для упрочения власти. ФСБ таким образом имитирует деятельность повышенной государственной важности, а конкретные офицеры обеспечивают себе карьерный и материальный рост.
Засекречивание дел о шпионаже и госизмене, закрытость судебных процессов по этим делам само по себе порождает увеличение количества незаконных, необъективных обвинительных приговоров. В таких процессах обвиняемые лишены права на полноценную защиту, справедливое судебное разбирательство: с адвокатов и обвиняемых берутся подписки «о неразглашении тайны следствия», и они не могут ничего рассказать прессе, общество лишено возможности гражданского контроля, что создает определённую презумпцию недоверия к приговору. Общество не может убедиться в обоснованности приговора и доказанности вины. Это, по нашему мнению, даёт основания считать, что вина в данном деле не доказана надлежащим образом.
ССП, согласно международному Руководству по определению понятия «политический заключённый», признаёт Карину Цуркан политзаключённой в связи с тем, что лишение свободы было применено с нарушением права на справедливое судебное разбирательство, гарантированное Конституцией РФ, а также Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и было основано на вероятной фальсификации доказательств вменяемого преступления при отсутствии его состава.
Адрес для писем:
111 020, г. Москва, ул. Лефортовский Вал, д. 5, корп. 2, ФКУ СИЗО-2 ФСИН России, Цуркан Карине Валерьевне 1974 г. р. В СИЗО также можно отправить телеграмму онлайн (http://telegraf.ru).
Защиту Карины Цуркан осуществляет правозащитная организация «Команда 29». Вы можете разово помочь «Команде 29» или подписаться на ежемесячные пожертвования организации:
Для поддержки российских политзаключённых ССП собрал за III квартал 2020 года 685.111 руб., выдано на поддержку политзаключённых и политрепрессируемых 620.891 руб. (7 перечислений в помощь 12 политзекам и жертвам преследования по политическим мотивам).
