Таким решением суд почти что «угодил» обеим сторонам. Областному следствию и химкинской прокуратуре нужно было обязательно привлечь к ответственности кого-либо за акцию, которую прозевали правоохранители. А сами обвиняемые на начальном этапе ожидали более сурового приговора. Наказание за хулиганство группой лиц по предварительному сговору с использованием оружия, которое им инкриминировалось, предусматривает до семи лет лишения свободы.
Гаскарова и Солопова задержали в течение суток после погрома. Это было несложно: с ними знакомы сотрудники правоохранительных органов, так как Алексей и Максим организовывали публичные акции. Два с половиной месяца после задержания антифашисты провели в следственном изоляторе, а затем были отпущены под подписку о невыезде.
Адвокаты обвиняемых отмечают, что фальсификации были очевидны: например, в материалах дела указано, что Гаскаров и Солопов были задержаны на месте преступления, а протоколы допросов двух из трех ключевых свидетелей (все они по случайности оказались из подмосковных Мытищ и с судимостями) совпадают до запятой. Показания одного из свидетелей в суде опроверг его собственный родственник, другой не узнал в Солопове человека, на которого указывал во время процедуры опознания.
Алексею Гаскарову, который присутствовал на акции в качестве журналиста Института «Коллективное действие», удалось предоставить фотографии и видеозаписи, на которых он запечатлен на противоположной от администрации стороне улицы. Максима Солопова на фотографиях нет вообще. Однако, по мнению суда, показания свидетелей защиты в его пользу — это «явно надуманные доводы» и «ложное сочувствие», а в показаниях свидетелей обвинения против Солопова никакого умысла нет. При этом судья Зепалова все же указала на недопустимость некоторых доказательств прокуратуры, полученных с нарушениями, — это протоколы опознания и очной ставки и противоречивые показания некоторых свидетелей обвинения.
Вина Максима, по мнению суда, была «бесспорно доказана» в судебном заседании. «Солопов грубо нарушал общественный порядок, желая противопоставить себя другим гражданам, показать свое пренебрежение к ним, демонстрируя цинизм и чиня бесчинство», — читала судья, а журналисты и друзья Солопова улыбались формулировкам, которыми характеризовали организатора социальных акций, только что защитившего дипломную работу о неолиберальных реформах в Венесуэле в 1980-х годах.
А плакат с надписью «Только булыжник, брошенный рукой бунтаря, пробивает брешь в будущее» и ткань черного цвета с надписью «Победили в 1945-м, победим и сейчас», найденные при обыске в квартире Гаскарова, по мнению судьи, только подтверждают наличие у Алексея интереса к общественным событиям и явлениям.
Сам Солопов называет приговор компромиссом: «Надо отдать должное судье, она пыталась разобраться в деле, — сказал Максим «Новой». — Тем не менее приговор в отношении меня вынесен на основании показаний свидетеля Храмова, ранее привлекавшегося к уголовной ответственности за мошенничество. Получается, что этот человек заслуживает больше доверия, чем показания нескольких журналистов».
Адвокат Алексея Гаскарова Дмитрий Динзе рассказал «Новой», что они изначально работали на оправдание, но из-за политических тенденций в стране не было уверенности, что с Алексея действительно снимут обвинение.
Никита Гири
(с) "Новая газета"
