— Ты активист НБП?
— НБП запрещена.
— Но это не мешает тебе быть активистом?
— Еще как мешает.
…и так далее с активным использованием 51-й статьи Конституции РФ. Гопники из «уголовного розыска» тем временем развлекались тем, что переписывали справочник отобранного у меня телефона, заостряя внимание на некоторых известных фамилиях и отвлекаясь для совершения время от времени мелких пакостей по отношению ко мне – ну там, хлопнуть со всей силы ладонями по ушам и т.д.
— Человек из ПЭГ («Центр противодействия экстремизму»)
Дверь кабинета открылась и в проем всунулась голова антиэкстремиста. Сначала я подумал, что это один из южных гостей из обезьянника внизу, но за головой последовало туловище в весьма недешевом прикиде. Персонаж кавказской внешности объявил, что после допроса меня следует привести в соседний кабинет, где он будет ждать. Когда меня туда привели, он вальяжно развалился на ментовском диване с сигаретой.
Он долго рассуждал о России, Путине и стабильности, о нацболах, Лимонове и кризисе, пока не перешел к деловому предложению.
— Я многое знаю о твоей жизни. Ты нуждаешься в деньгах, добываешь их случайными заработками, — он достал пачку 500-рублевых купюр, — я могу тебе помочь.
— От чистого сердца?, — спрашиваю.
— Нет, — отвечает, — за ценную информацию. Будем платить тебе, будем сотрудничать.
— Не согласен, — говорю, — предлагаю и вам сотрудничать в свою очередь.
— Как это?
— То же самое, только наоборот. Вы нам информацию, и у вас есть шанс не потерять работу после кризиса.
В общем, разговор зашел в тупик, никто не хотел сотрудничать и он свалил. Из всех персонажей этот был самый ненапряжный, я даже вздремнул пару минут под его рассуждения.
— Рядовые менты
Простые менты выполняли свою обычную работу – бегали с бумажками и протоколами, без особой радости поглядывая на «антиэкстремистов», мешающих повесить штраф по-быстрому и распрощаться с нами. С несколькими удалось вполне успешно пообщаться на тему политико-экономической ситуации в стране, по поводу которой у нас было общее мнение – «Родина-мать в глубокой ж*пе». Один сотрудник похвастался Алисе татуировкой в виде свастики… В общем, наши ребята среди ментов есть.
— Начальник ОВД
Завершил всю эту историю, попробовав сначала разделить со мной Восточный административный округ на сферы влияния, а потом, пообещав «мешок оружия и наркотиков» мне и «приют для несовершеннолетних» Алисе, «если еще сюда сунетесь».
Через 8 часов в ОВД, добираясь до метро, мы думали о том, что усиливающаяся паника спецслужб – верный признак надвигающейся Революции, а нарастающее сочувствие к нам со стороны сотрудников милиции – это наш залог победы в ней.
Андрей, Алиса
